Роксоланы – известные ещё до нашей эры предки росов/русов, а их славянство является несомненным?

Миф 

Роксоланы – известные ещё до нашей эры предки росов/русов, а их славянство является несомненным.

Историческая реальность

Роксоланы – одно из племенных объединений ираноязычных кочевников-сарматов, чьё пребывание в степях Северного Причерноморья было пусть и достаточно долговременным, но эпизодом, а «исторический путь» закончился в Подунавье за полтысячелетия до появления русов на юге Восточной Европы.

Внимание на созвучность названий «роксоланы» и «росы/русы» обратили ещё в XVIII в. В частности, отец-основатель антинорманизма М.В. Ломоносов полагал, что правильное произношение «россоланы» было искажено в греческой (а через неё – и в латинской) передаче. Позднее с этим мнением солидаризировались практически все крупные антинорманисты. Стоит отметить, что современные псевдоисторические изыскания обращаются к конструкции «роксоланы – россомоны – «народ рос» – росы/русы», как правило, со ссылками на работы исследователей XVIII –ХІХ вв. Куда более основательную точку зрения современных истории и археологии относительно роксоланов поклонники «седой древности руси-славян» старательно игнорируют. (См. Росомоны — дпевние росичи/русичи? Русь — название одного из древнейших славянских племен? )

Между тем, все сведения синхронных источников о роксоланах вполне однозначны. В частности, уже первый автор, упомянувший роксоланов, – античный географ Страбон (ок. 64/63 до н.э. – 23/24 н.э.) – дает описание их кочевого быта (ІХ.ІІІ.17). Страбон ограничивается только констатацией легковооруженности роксоланских воинов, но в более поздних источниках роксоланы фигурируют уже исключительно как кавалеристы, что весьма характерно (и естественно) именно для кочевых народов. Немногочисленные лингвистические материалы (в основном – имена) дают все основания относить роксоланский язык к иранским. Да и сам этноним «роксоланы» наиболее уверенно этимологизируется из иранских языков со значением «светлые аланы» (напомним, что потомки тогдашних аланов — современные осетины). Таким образом, усматривать в ираноязычных кочевниках предков оседлых земледельцев славян (представителей другой ветви индоевропейских языков) нет оснований.

Даже если отбросить сделанные выше замечания, остается проблема хронологического разрыва и географических несоответствий. Страбон четко локализует роксоланов в степях между Борисфеном-Днепром и Танаисом-Доном, отмечая, что зимуют они у побережья Меотиды (Азовского моря), а летом откочевывают к северу. Насколько вглубь материка – неизвестно, также как неизвестно и то, кто именно живет севернее роксоланов. При этом Страбон описывает ситуацию около 112 г. до н.э., когда состоялся «дебют» роксоланов на исторической арене в качестве союзников царя скифов Палака в войне с Диофантом (полководцем, присланным Понтийским царем Митридатом VI на помощь жителям Херсонеса Таврического).

.

Страбон, писавший более столетия спустя после этих событий, приводит такое размещение роксоланов как еще современное ему. Однако уже к середине I в. н.э. новая волна кочевников с востока (аорсов, а следом за ними аланов), судя по всему, вынудила роксоланов перейти на правобережье Днепра. Начиная со 2-й пол. І в. роксоланы постоянно фигурируют как участники нападений на Дунайскую границу Империи, совершая набеги самостоятельно или в союзах с другими варварами. Позже роксоланы принимают участие во всех основных конфликтах в Дунайском регионе: Дакийских войнах начала ІІ в., Маркоманских войнах 160 – 180-х гг., Готских (Скифских) войнах 230 – 270-х гг.

Достаточных оснований утверждать, что к началу ІІ в. роксоланы полностью покинули Правобережную Степь, источники не дают. Напротив, археологические материалы (подкурганные сарматские погребения в простых грунтовых ямах, ориентированные на север, отождествляемые с роксоланами) свидетельствуют, что роксоланы составляли основную массу населения Степи между Днепром и Дунаем на протяжении І – ІІ вв. н.э.

Однако политический центр роксоланского объединения (царская ставка), надо предполагать, переместился в низовья Дуная. По крайней мере, договоры, заключенные с роксоланами римским императором Траяном и его преемником Адрианом (в 107 и 117 годах соответственно), предусматривали, что роксоланы обеспечивают безопасность Дунайского лимеса (укрепленной римской границы) в нижнем течении реки.

Последнее достоверное упоминание о роксоланах относится к 270-м гг. Они фигурируют среди пленников, проведенных в триумфальной процессии императора Аврелиана (270-275), которая увенчала его победы над дунайскими варварами. По-видимому, перипетии Готских войн и установление военно-политического господства готов в Северном Причерноморье существенно перекроили этнографическую карту региона. Большинство исследователей предполагает, что роксоланы вошли в состав племенного союза аланов, которые были «стратегическими партнерами» готов. Как отдельная военно-политическая сила роксоланы перестали существовать.

Впрочем, поборники «роксоланских корней» росов/русов часто апеллируют к пассажу из римского историка Аммиана Марцеллина, писавшего во второй половине IV в. (ХХІІ.8.3), где роксоланы упомянуты среди обитателей земель вокруг Меотиды (Азовского моря). Дело в том, что именно к северу от Приазовских степей локализует часть славян-антов автор VI в. Прокопий Кесарийский (VIII.4.(9)).

Явная инородность антов в ряду «роксоланы – анты – росы» сторонников данной конструкции мало смущает, главное ведь – «единство места», а также уменьшение хронологического разрыва. Как не смущает и то, что в описании Северо-Восточного Причерноморья Марцеллин использует сведения разных периодов, начиная от Геродота (сер. V в. до н.э.), а часть его информации, судя по всему, позаимствована из Страбона (I в. до н.э.). При этом Марцеллину, собственно, были хорошо известны события, современником которых он был, в частности – установление в Причерноморской Степи господства гуннов, одним из последствий которого было бегство на запад аланов (а отнюдь не роксоланов).

Подытоживая, стоит отметить, что в цепочке «роксоланы – россомоны – «народ рос» – росы/русы», слабыми являются не только «средние звенья», но и сам «роксоланский фундамент» выглядит крайне зыбко. Предполагать трансформацию ираноязычных кочевников в славян (или, хотя бы, какую-то часть последних), что требовало кардинальной смены образа жизни и языка, крайне трудно.